25 октября 2022
В театре «Сфера» состоялся юбилейный 50-й показ спектакля «По снегу… Колымские рассказы». Действие основано на цикле рассказов и очерков Варлама Шаламова «Колымские рассказы» о жизни заключённых советских исправительно-трудовых лагерей в 1930—1950-е годы. С режиссером спектакля Марией Аврамковой – наша беседа о спектакле и о Москве.
– Мария, почему вы обратились к теме жизни заключённых?
– Не было такого вопроса «А не поставить ли мне спектакль из жизни заключённых?» Всё случилось само собой. У меня есть убеждение – без знания истории нет полноты картины мира. И вот, в какой-то момент, я поняла, что очень мало знаю об этом периоде истории нашей страны. Не так чтобы совсем, но есть пробелы. Я начала читать различную литературу, смотреть документальные фильмы и в результате купила этот сборник Варлама Шаламова «Колымские рассказы». Как только я начала читать, я сразу поняла, какого масштаба личность передо мной. Меня поразил язык, образность мышления, сила и ёмкость слова. Его биография. Невозможно в двух словах рассказать, какого высокого уровня этот человек. То через что он прошёл, как он выжил, его судьба, боль, одиночество – буквально кричало со страниц. Судьбы людей, вырванных из нормальной повседневной жизни, его жизнь – переломанная и перемолотая – и невероятная сила духа. Это меня так потрясло, что я поняла, что не могу не поделиться. Мне хотелось, чтобы как можно больше людей о нем узнали, об этом большом писателе и поэте. Чтобы они прочувствовали так же, как я. Чтобы его помнили. Кроме всего – это безусловно высокая литература, уровня Толстого и Чехова. Так что я обратилась не к теме «жизни заключенных», не в смысле показать жизнь заключённых, меня больше интересовал сам Шаламов. Его личность. В этом и есть принцип построения спектакля, отбор рассказов, композиция, его тема. Потом я обратилась с этой идеей к актёрам, они меня поддержали. Затем была заявка, худсовет театра её принял. Вот так появился спектакль.
– Как воспринимает публика этот спектакль?
– Бывает по-разному. Бывают, приходят «случайно», поэтому не сразу принимают, внутренне отталкивают, не хотят выходить из своей зоны комфорта. Но таких немного. В основном, где-то уже к середине спектакля зритель как бы «дышит» единым дыханием с актёрами. Как бы движется вместе с ними. Спектакль так и построен – как путь от первого рассказа к последнему, от истории к истории, от человека к человеку. И вместе с тем, как путь самого Шаламова, рассказанный посредством этих рассказов. О людях, которых он встретил на своём пути, которые помогли ему во всех смыслах «выжить». Один мой знакомый, когда я сказала ему, что собираюсь ставить спектакль о заключённых в концлагере, сказал: «Хочешь рассказать про ад?” А я ответила, что хочу рассказать про «мучениках» и «святых» этого ада. Наверно поэтому и такой выбор рассказов. Про свет, а не про тьму. Мне нравится, когда зритель, придя из шумного, комфортного, суетливого, заботливого мира, погружается в тишину и начинает думать. Мне нравится смотреть на сосредоточенные лица, на то, как возникает сочувствие, иногда смех, иногда слезы. Когда люди сопереживают. Когда душа проделывает работу. Потом, когда включается свет, люди выходят задумчивые, много благодарят. Интересно смотреть за подростками, как они чуть взрослеют на время. Так как истории в основном подлинные и автобиографичные, они не могут не затрагивать. Разговор идет о самом главном – о жизни, смерти, вере, доверии, любви. А так как у нас в театре нет понятия «четвёртой стены», то разговор идёт как бы напрямую – от сердца к сердцу. Конечно, особая роль в том, что у нас замечательные актёры, они работают честно, «без дураков». И это не может не производить впечатления. Это такая подлинность существования, здесь и сейчас, такая эмоциональная затрата, что невозможно не подключаться. Огромное им за это спасибо. Проживать это каждый раз практически – подвиг.
– Театр «Сфера» находится в живописном уголке Москвы – саду «Эрмитаж». В какое время года вам здесь нравится больше всего?
– Зимой! Я очень люблю зиму. В это время года в саду заливают каток и можно кататься на коньках. Ещё приятно сидеть в гримерке в перерыве между репетициями, пить горячий чай и смотреть в окно. А за окном падает снег, звучит музыка, смеются люди. Ощущение праздника, тепла и уюта.
– Помимо «Эрмитажа», какие еще парки вы считаете своим «местом силы»?
– Я живу рядом с Ботаническим садом. Это счастье! Когда я особенно устаю или мне надо обдумать что-то важное – я хожу туда гулять. Там есть такие красивые места! Особенно хорошо осенью, когда воздух пронзительно свеж и чуть морозно. И голые стволы деревьев как бы прочерчивают небо. И такая тишина. Я могу подолгу стоять на одном месте и любоваться каким-нибудь одним деревом, или изгибом реки, или как плавают утки. Сколько во всем красоты! Как это умно создано. Летом там можно кататься на велосипеде. Парк такой большой, что иногда кажется, что ты едешь в лесу. Запах листьев, хвои, травы – совсем забываешь, что ты в городе.
– Продолжите фразу: «Москва – это город, который…
… меняется. В детстве я жила на Малой Бронной. Старый район со своим собенным укладом. Когда я там жила, мне казалось, что время там как бы замерло, точно в сказке. Жизнь была размеренна, нетороплива. Тихие дворы, знакомые соседи, небольшие магазины. Потом я переехала на Пресню и мне показалось, что это край света. Больше людей, оживленное движение на дорогах, шум, суета. Потом с каждым годом строились новые дома, появлялись новые магазины, город расширялся, благоустраивался, усовершенствовался, стал очень комфортным, удобным для проживания многих людей. И это очень хорошо. Но мне все-таки не хватает той, старой Москвы. Москва меняется. Это неизбежно, это так и должно быть. Но мне почему-то грустно.
Нина ДОНСКИХ, фото пресс-службы театра «Сфера» и Маруси Гальцовой.
https://moydom.moscow/2022/10/23/mariya-avramkova-moskva-dlya-menya-eto-gorod-kotoryj-menyaetsya/
– Мария, почему вы обратились к теме жизни заключённых?
– Не было такого вопроса «А не поставить ли мне спектакль из жизни заключённых?» Всё случилось само собой. У меня есть убеждение – без знания истории нет полноты картины мира. И вот, в какой-то момент, я поняла, что очень мало знаю об этом периоде истории нашей страны. Не так чтобы совсем, но есть пробелы. Я начала читать различную литературу, смотреть документальные фильмы и в результате купила этот сборник Варлама Шаламова «Колымские рассказы». Как только я начала читать, я сразу поняла, какого масштаба личность передо мной. Меня поразил язык, образность мышления, сила и ёмкость слова. Его биография. Невозможно в двух словах рассказать, какого высокого уровня этот человек. То через что он прошёл, как он выжил, его судьба, боль, одиночество – буквально кричало со страниц. Судьбы людей, вырванных из нормальной повседневной жизни, его жизнь – переломанная и перемолотая – и невероятная сила духа. Это меня так потрясло, что я поняла, что не могу не поделиться. Мне хотелось, чтобы как можно больше людей о нем узнали, об этом большом писателе и поэте. Чтобы они прочувствовали так же, как я. Чтобы его помнили. Кроме всего – это безусловно высокая литература, уровня Толстого и Чехова. Так что я обратилась не к теме «жизни заключенных», не в смысле показать жизнь заключённых, меня больше интересовал сам Шаламов. Его личность. В этом и есть принцип построения спектакля, отбор рассказов, композиция, его тема. Потом я обратилась с этой идеей к актёрам, они меня поддержали. Затем была заявка, худсовет театра её принял. Вот так появился спектакль.
– Как воспринимает публика этот спектакль?
– Бывает по-разному. Бывают, приходят «случайно», поэтому не сразу принимают, внутренне отталкивают, не хотят выходить из своей зоны комфорта. Но таких немного. В основном, где-то уже к середине спектакля зритель как бы «дышит» единым дыханием с актёрами. Как бы движется вместе с ними. Спектакль так и построен – как путь от первого рассказа к последнему, от истории к истории, от человека к человеку. И вместе с тем, как путь самого Шаламова, рассказанный посредством этих рассказов. О людях, которых он встретил на своём пути, которые помогли ему во всех смыслах «выжить». Один мой знакомый, когда я сказала ему, что собираюсь ставить спектакль о заключённых в концлагере, сказал: «Хочешь рассказать про ад?” А я ответила, что хочу рассказать про «мучениках» и «святых» этого ада. Наверно поэтому и такой выбор рассказов. Про свет, а не про тьму. Мне нравится, когда зритель, придя из шумного, комфортного, суетливого, заботливого мира, погружается в тишину и начинает думать. Мне нравится смотреть на сосредоточенные лица, на то, как возникает сочувствие, иногда смех, иногда слезы. Когда люди сопереживают. Когда душа проделывает работу. Потом, когда включается свет, люди выходят задумчивые, много благодарят. Интересно смотреть за подростками, как они чуть взрослеют на время. Так как истории в основном подлинные и автобиографичные, они не могут не затрагивать. Разговор идет о самом главном – о жизни, смерти, вере, доверии, любви. А так как у нас в театре нет понятия «четвёртой стены», то разговор идёт как бы напрямую – от сердца к сердцу. Конечно, особая роль в том, что у нас замечательные актёры, они работают честно, «без дураков». И это не может не производить впечатления. Это такая подлинность существования, здесь и сейчас, такая эмоциональная затрата, что невозможно не подключаться. Огромное им за это спасибо. Проживать это каждый раз практически – подвиг.
– Театр «Сфера» находится в живописном уголке Москвы – саду «Эрмитаж». В какое время года вам здесь нравится больше всего?
– Зимой! Я очень люблю зиму. В это время года в саду заливают каток и можно кататься на коньках. Ещё приятно сидеть в гримерке в перерыве между репетициями, пить горячий чай и смотреть в окно. А за окном падает снег, звучит музыка, смеются люди. Ощущение праздника, тепла и уюта.
– Помимо «Эрмитажа», какие еще парки вы считаете своим «местом силы»?
– Я живу рядом с Ботаническим садом. Это счастье! Когда я особенно устаю или мне надо обдумать что-то важное – я хожу туда гулять. Там есть такие красивые места! Особенно хорошо осенью, когда воздух пронзительно свеж и чуть морозно. И голые стволы деревьев как бы прочерчивают небо. И такая тишина. Я могу подолгу стоять на одном месте и любоваться каким-нибудь одним деревом, или изгибом реки, или как плавают утки. Сколько во всем красоты! Как это умно создано. Летом там можно кататься на велосипеде. Парк такой большой, что иногда кажется, что ты едешь в лесу. Запах листьев, хвои, травы – совсем забываешь, что ты в городе.
– Продолжите фразу: «Москва – это город, который…
… меняется. В детстве я жила на Малой Бронной. Старый район со своим собенным укладом. Когда я там жила, мне казалось, что время там как бы замерло, точно в сказке. Жизнь была размеренна, нетороплива. Тихие дворы, знакомые соседи, небольшие магазины. Потом я переехала на Пресню и мне показалось, что это край света. Больше людей, оживленное движение на дорогах, шум, суета. Потом с каждым годом строились новые дома, появлялись новые магазины, город расширялся, благоустраивался, усовершенствовался, стал очень комфортным, удобным для проживания многих людей. И это очень хорошо. Но мне все-таки не хватает той, старой Москвы. Москва меняется. Это неизбежно, это так и должно быть. Но мне почему-то грустно.
Нина ДОНСКИХ, фото пресс-службы театра «Сфера» и Маруси Гальцовой.
https://moydom.moscow/2022/10/23/mariya-avramkova-moskva-dlya-menya-eto-gorod-kotoryj-menyaetsya/