Актер и режиссер Александр Коршунов принадлежит к знаменитой в России актерской династии. Его дед, Илья Судаков, и бабушка, Клавдия Еланская, работали во МХАТе, со Станиславским и Немировичем-Данченко. Отец, Виктор Коршунов, был артистом и директором Малого театра, а мать, Екатерина Еланская, замечательная актриса и режиссер, создала театр «Сфера». Теперь «Сферой» руководит Александр Коршунов. На его счету множество сыгранных ролей и поставленных спектаклей. Но он, по-прежнему, считает маму главным учителем и человеком своей жизни.
Лапти в Новый год
Мама всегда много работала, и я очень скучал по ней. Когда мама еще была актрисой – сначала в Малом театре, потом в Театре Маяковского – летом она уезжала на гастроли. Меня с собой на гастроли не брали, и я проводил все лето на даче. Там было прекрасно, но был один минус – рядом подолгу не было мамы, а мне так ее не хватало. Я постоянно ждал ее. Хотя знаю, что на первые свои гастроли я отправился, когда мне не исполнилось еще и года. Я родился в феврале, а летом Малый театр поехал в Киев и Харьков. Туда мы отправились большим семейством – мама, папа, дедушкина сестра - бабушка Настя и я. Везли с собой все - даже мою ванночку. Но когда я подрос, то проводил лето на даче. Когда мама с папой приезжали, это был праздник. Порой собиралась вся семья. У нас был святой для всех день – дедушкин день рождения, 2 августа, Ильин день. Дедушка, Илья Яковлевич Судаков, тот самый Фома Стриж из «Театрального романа», все лето проводил на даче, и все старались приехать в этот день. Это был общий семейный праздник. С утра мы, дети, отправлялись в поле собирать дедушке полевые цветы и дарили ему огромный букет. Поздравляли, встречались, гуляли, шутили…
И еще один праздник мы встречали обязательно дома, в Москве и все вместе - Новый год. Рассказывали, что один-единственный Новый год семья решила встретить на даче – это был 1941 год. И с тех пор Новый год на даче не праздновался никогда. Все всегда сходились в Москве. Главным организатором, режиссером праздника, конечно же, была мама. Она всегда обязательно придумывала что-нибудь необыкновенное. У нее была чудесная фантазия. У нас дома есть лапти, настоящие, плетенные. Их когда-то подарили отцу. Мама в эти лапти складывала записочки, завернутые вместе с конфетами – такие гостинцы. Все их вынимали по очереди, и надо было выполнить какое-нибудь задание - например, пожать руку «самому мудрому» человеку в этой компании, прочитать стихотворение, придумать рифму, спеть, или там было какое-то пожелание или предсказание на будущий год от Деда Мороза и Снегурочки. А потом стали и по знакам зодиака появляться пожелания – от Обезьяны, Лошади, Петуха... Мама сама писала эти записочки. Сейчас, без нее, я пытаюсь продолжать эту традицию. В этом году все наши дети разъехались кто куда, мы встречали Новый год вдвоем с женой Олей, но лапти с заданиями были. «Надо соблюдать обряды…»
А какие замечательные дни рождения мне устраивала мама! Их обожали все мои одноклассники. Она отменяла все свои дела и с упоением занималась подготовкой этого праздника. Покупала кучу разных призов и подарков, придумывала какие-то вопросы, игры, устраивала целые олимпиады. Мы бегали вприпрыжку по всей квартире, устраивали соревнования. Одним словом, это был веселый, замечательный спектакль для нас.
Меня могли назвать Натаном
Как ни странно, имея такие театральные корни, закулисным ребенком я вовсе не был. Конечно, ходил на традиционные елки для детей в Малом театре, а на спектакль первый раз пошел только вместе со своим первым классом. Мы смотрели в ТЮЗе «Два клена» Шварца. Я до сих пор прекрасно помню этот спектакль. Он мне очень понравился. И еще одно незабываемое детское впечатление – «Синяя птица» во МХАТе. Мы очень дружили с семьей Сергея Владимировича Образцова. Его дочка, Наталья Сергеевна, была лучшей маминой подругой. Они учились в одном классе и дружили всю жизнь. Еще в детстве они дали друг другу слово, что если у них родятся дочки, то мама назовет свою Наташей, а Наташа – Катей. У тети Наташи родилась дочка, и она действительно назвала ее Катей, а у мамы – я. Иногда теперь Катя смеется и говорит , что мама должна была назвать меня Натаном. Катя Образцова стала подружкой моего детства. Когда мою бабушку, Клавдию Еланскую, ввели на роль Бабушки в «Синюю птицу», мы пошли с Катей на спектакль. И нас посадили на места Станиславского и Немировича-Данченко. Там, на деревянных креслах, были такие таблички прикручены с надписями. И было как-то даже неловко на таких местах сидеть. В каком именно из этих двух кресел – Станиславского или Немировича-Данченко – я сидел, уже не помню, но чувство неловкости запомнил. И бабушку я прекрасно помню, как она говорила: «Прощайте, прощайте, пора нам уходить». Красивый был спектакль, завораживающий…
«Папа молод. И мать молода»
Момент, когда из Москвы приезжаешь на дачу, выскакиваешь из машины на зеленую траву – это был момент счастья! Маленьким, я даже зимой жил на даче. А когда начал учиться, на дачу выезжали летом. Дедушка Илюша приезжал раньше всех, в мае, потом бабушка Клавдюша. У нас была огромная семья. На дачу съезжались мамина сестра, тетя Ира, замечательный режиссер и педагог, с сыном Алешей, папа с мамой, замечательная наша Марфа Ивановна Кононова – Марфуша, которая всю мою жизнь была и няней, и нашей домработницей, и просто членом нашей семьи, Эсфирь Яковлевна, которая ухаживала за дедушкой, бабушка Настя, Катя Образцова со своей бабушкой Лизой и шофер Анатолий Михайлович со своей женой Верой Александровной. На даче была бурная и веселая жизнь. Столы порой накрывали на улице. К нам приходили соседи. Мама и папа, совсем молодые, играли в волейбол, гуляли, играли в теннис. Приобщили к теннису и меня. Года три я занимался теннисом в секции. Мама всю жизнь очень любила загорать. И на даче с удовольствием принимала «солнечные ванны». Даже когда было очень жарко, продолжала загорать. Папа, бывало, говорил ей: «Катя, нельзя так долго лежать на солнце». Но мама была женщиной с характером. «Я хочу», - отвечала она решительно. Она очень любила солнышко. Правда, долго на даче она не выдерживала. До самых последних лет старалась куда-то вырваться. В последние годы ездила с нашими детьми, Алёной, Степаном и Клавдией. Они с удовольствием составляли ей компанию.
Мама была удивительно молодым человеком всю жизнь. Когда я был маленьким, и мы вместе с ней куда-то шли, нас очень часто принимали за брата и сестру. Никто не думал, что это моя мама. Ей никогда не давали тот возраст, который был на самом деле. Невозможно было представить, что ей 50, 70 или даже 80 лет. Она всегда была полна жизни, энергична и решительна. Она и одевалась соответственно – очень смело, очень стильно, очень по-своему и, очень молодежно. Любила носить брюки, брючные костюмы, кроссовки, когда в моду вошли мини, носила мини, открытые сарафаны. Любила красивые элегантные украшения. С удовольствием ходила по магазинам и выбирала какие-то обновки и себе, и папе, и мне. Я сам себе и сейчас очень редко что-то покупаю. До сих пор вижу – этот свитер мама подарила, эту шапку мама купила.
Мама всегда была человеком очень эмоциональным и всегда принимала решения безоговорочные и очень стремительные. Помню, как-то, мне было лет 5, они с папой должны были ехать в заграничную поездку. Вечером собрались уезжать с дачи, и вдруг я так разрыдался, что не мог остановиться – очень не хотелось расставаться с мамой и папой. Пошел провожать их на автобусную остановку, и глаза у меня были на мокром месте. Вдруг мама, уже садясь в автобус, сказала папе: «Все. Мы никуда не едем. Встанем завтра утром и отправимся». Папа растерялся, стал ее уговаривать: «Катя, но нам же завтра улетать. Ничего страшного. Все будет хорошо». «Нет, я так не могу. Пошли домой!», - решительно ответила мама. Как же я был счастлив, что этот вечер смог провести с ними.
Где ваш ужасный характер?
И Клавдия Николаевна, и Екатерина Ильинична были женщинами безусловно героического склада характера. В Первую Мировую Клавдюша, будучи еще гимназисткой, хотела бежать из дома на фронт, потом работала в госпиталях медсестрой. В Великую Отечественную она убедила своего младшего брата Аркадия, у которого было освобождение от призыва в армию (в детстве он потерял глаз), что он должен пойти добровольцем. Он пошел в московское ополчение, в первые же дни они попали в окружение, потом в немецкий лагерь, оттуда он бежал, вышел к своим… Его арестовали и отправили в Сибирь. Клавдюша просто «рвала на себе волосы». Слава Богу, ей удалось добиться его возвращения домой!
Такой же самостоятельной, эмоциональной и решительной была мама. Она всю жизнь принимала крутые резкие решения. В семье это не всегда вызывало поддержку. Она, например, собралась уходить из Малого театра, хотя у нее там хорошо складывались дела, к ней прекрасно относился Царев. Она там много играла, и роли у нее были замечательные. Но ей были нужны новые горизонты, и она пошла в Театр Маяковского к Охлопкову. Проработала там несколько сезонов. Но она всю жизнь спорила с режиссерами. Говорила, что надо играть по-другому, по-другому ставить. Она была достаточно конфликтной, и с ней было непросто. И она ушла от Охлопкова. Решила стать режиссером и поступила в аспирантуру к Марии Осиповне Кнебель. Я помню, что когда она уходила в Театр Маяковского, то ее и папа, и бабушка отговаривали: «Катя, зачем ты это делаешь? У тебя так все хорошо в Малом театре» Мама возражала: «Мне это неинтересно. Я хочу что-то поменять». Когда она училась режиссуре, Мария Осиповна как-то ей сказала: «Катя, мне говорили, что у вас ужасный характер. Где же он, этот ужасный характер? Я его не вижу». Мама ей ответила: «Мария Осиповна, с теми, кого я люблю, у меня замечательный характер. А вас я очень люблю».
И первые постановки режиссера Еланской на сценах московских театров были замечательными! Но постепенно маме стало неинтересно и скучно в традиционном театре. Она стала искать естественную сферу существования актеров и зрителей в едином энергетическом поле. Собрала группу актеров, и они играли в музеях, старинных залах, музыкальной школе. Потом стала работать в Литературном театре ВТО. Наконец, мамой целиком овладела идея создания театра «Сфера», где актеры и зрители находятся в единой сфере общения, диалога, взаимодействия, где они не разделены четвертой стеной, где зрители чувствуют себя участниками происходящего. В 1981 году этот театр был создан. Его появление стало большим событием. Маме это стоило огромных сил, нервов, слез, крови. Конечно, она много выстрадала. Папа ее всячески поддерживал и помогал. Можно сказать, у мамы был один единственный ребенок, единственный сын – это я, но у нее еще была любимая дочь, и имя ее – «Сфера». Все свое сердце, весь талант, всю неистовую энергию, любовь и страсть она отдала ей, своей «Сфере». Не каждому режиссеру удается создать Свой Театр. Маме это удалось.
Летом 2013 года мамы не стало, а год назад ушел из жизни папа. Теперь в «Парке Дружбы» мы посадили липовую аллею Екатерины Еланской. А затем вишневый сад Виктора Ивановича Коршунова. Когда мы сажали наш сад, прошел дождь. А потом вдруг вышло солнце и на небе, честное слово, загорелись две радуги.
Елена Владимирова
Автор: Елена Владимирова