Анатолий Смиранин работает в театре «Сфера» уже более двадцати лет. За эти годы он сыграл около тридцати ролей. Сегодня в его репертуаре Замыслов в «Дачниках» Горького, Бусыгин в «Старшем сыне» Вампилова, Платонов в «Безотцовщине» Чехова, Иван Петин в спектакле «Раскас» по Шукшину. В премьере художественного руководителя, режиссера Александра Коршунова «Продавец дождя» Смиранин исполняет главную роль Билли Старбака. Эта во многом интригующая и загадочная пьеса американца Ричарда Нэша открыла новую страницу в творческой жизни актера.
- Вы из театральной семьи. Ваши бабушка и дедушка были артистами, родители - педагоги театрального института. Выбор профессии был предопределен?
- Совсем нет. Помню, что на всех наших семейных торжествах, когда я еще был не взрослым, наши родственники говорили, что брат пошел в медицинский, а ты, наверное, пойдешь в театральный. Чем больше мне это говорили, тем больше меня это отталкивало. Я не был тем ребенком, который жил в театре. Мама работала в Щепкинском училище, и я приходил туда не часто. Когда я окончил школу, мама сказала: «Может быть в театральный, там очень хороший курс, будет Виктор Иванович Коршунов набирать?». Я ответил: «Нет, нет, этим делом надо болеть, а я так себя не чувствую». И поступил в институт на факультет геодезии и картографии. Проучился один год и понял, что для меня это большое мучение, это не мое. Ушел. И тут моя мама снова сказала, что может быть, надо попробовать поступить в театральный, в Щепку, может быть и не из-за таланта и способностей, но, хотя бы из-за фактуры. Я рискнул, пришел и меня взяли, но вольнослушателем. Честно, долго не чувствовал, нужно ли это мне, но постепенно, понял, что актерская профессия начинает нравиться. Через год стал студентом, но мама поставила мне условие: «Если будешь учиться в моем институте, ты не должен меня компрометировать. Должен учиться, не прогуливать, стараться быть лучшим. Это тебе не геодезия и картография! Должен будешь приходить в девять утра и уходить в одиннадцать вечера». Оказалось еще хуже. Я пропадал в институте сутками, она меня почти не видела. И я с каждым днем, с каждым месяцем и с каждым курсом получал все большее удовольствие от того, чем занимаюсь, от сцены, от театра.
- Как оказались в театре «Сфера»?
- Я не сразу попал в «Сферу». После окончания института, как и все, много показывался, даже ездили в Петербург. Кого-то взяли, потому что людям, которые приехали с периферии и проучились четыре года в столице, легко было отказаться от Москвы ради Питера. Меня не взяли, но даже если бы это случилось, то я не смог уехать в другой город. На четвертом курсе у нас уже был дипломный спектакль «Маугли» и Антон Лещинский, который преподавал на нашем курсе пластику и сотрудничал с театром «Сфера», привел на него Екатерину Ильиничну Еланскую. Она обратила на меня внимание, сказала, что берет меня в труппу и дает роль Мизгиря в «Весенней сказке» Островского. НО я не торопился и продолжал показываться. Брали в «Ленком», но сразу сообщили что ждать ролей придется долго… Я подумал и пришел в «Сферу», потому что понял, у меня там есть перспектива.
- Пространство этого театра особенное, совершенно непохожее на сцены и залы большинства театров. Зрители видят актера с четырех сторон сразу. Нет возможности перевести дух, расслабиться. Долго привыкали?
- Мое первое знакомство с пространством «Сферы» было драматическим. Я пришел на «Вестсайдскую историю», но попал на спектакль «В лесах и на горах». Сцена показалась мне совершенно необычной, был удивлен рассадкой и даже немного испугался, подумал, что это точно не мое. Оказалось, я перепутал день и увидел спектакль «В лесах и на горах». Когда стал играть в «Весенней сказке» у меня возникло странное ощущение глубокого единения со зрителями в этом камерном пространстве, где мы все рядом, мы все вместе. И главная задача артиста на сцене «Сферы» охватить все 360% . Это трудно, но здорово! Специфика нашей профессии такова, что ты не имеешь право «выключаться» из действия, ты должен быть на 100% на сцене.
- Ваша новая работа это Старбак в «Продавце дождя». Первое впечатление от материала?
- Ощущение странное. Не было понятно, что это будет за постановка, но зная Коршунова в хорошем смысле ретроградом, я догадывался, что он не будет делать спектакль о каком-нибудь фантастическом городе, где все будут ходить в латексе и петь зонги. Знал и понимал, он берет пьесу не для того, чтобы показать себя, а для того, чтобы раскрыть и показать пьесу, раскрыть автора. Сейчас очень модно осовременивать пьесы внешними атрибутами. Давайте все будут ходить в шортах, жевать жвачку и есть сникерсы. Вот тогда это про наше время. Коршунов не таков. Ему важна атмосфера спектакля, детали во всем, тонкость взаимоотношений, ведь любовь, ненависть, вера, страдания никуда не исчезли.… Конечно, в начале мне было сложно, ведь это американская пьеса о людях с другим менталитетом, о людях, которые живут в глубинке, где вот уже много времени нет дождей, а значит все хозяйство приходит в упадок. Эта история о людях, которые устали не только от природных катаклизмов, но и от тяжелых отношений друг с другом, потому что в их душах тоже засуха.
- Кто для вас этот странный незнакомец Старбак, объявивший себя продавцом дождя – мошенник, чудак, спаситель?
- Было бы глупо сыграть мошенника, который появляется в доме, чтобы обманом получить сорок долларов, пообещав семье, что он сможет вызвать дождь, да еще и заморочить голову несчастной девочке и скрыться. Это банально и неинтересно. Старбак для меня странник со своей верой в людей, которые не верят ни себе, ни друг другу. Философия Старбака о том, что все люди разные и если быть как все, ничего хорошего из этого не будет. Его вера в том, что люди должны верить в себя. Когда он появляется в доме фермера Карри, то понимает, что здесь эта вера крайне необходима. И когда в семье, медленно, тяжело, болезненно начинают налаживаться отношения, когда каждый начинает слышать и понимать другого, когда появляется вера в себя, тут-то и проливается дождь. Дождь, как искупление, как начало новой жизни. И Старбак понимает, что живет на этой земле не зря. А еще для меня он, прежде всего, живой человек – остроумный забавный, смешной, хороший психолог. Таких героев играть всегда очень сложно, но и очень интересно.
Жанна Филатова, Театральная афиша столицы